Вслух и не просыпаясь: самый известный в мире рассказчик снов
Вслух и не просыпаясь: самый известный в мире рассказчик снов
-
17 марта 2016
Поделиться
Image copyrightOlivia Howitt
Во сне Дайон Макгрегор видел сны — в самом этом факте нет, конечно, ничего особенного, ведь всем людям что-нибудь да снится… Но поразительно то, что всякий раз он свои сны комментировал вслух, да притом в подробностях.
К счастью, его сомнамбулические монологи догадался записать на диктофон сосед по квартире. И благодаря такому уникальному материалу мы имеем теперь возможность узнать кое-что о тех поистине странных местах, где наш ум блуждает ночью, пока мы спим, рассказывает обозреватель BBC Future.
«Знаешь, почему Эдвина совсем не плакала, когда крокодил откусил ей ногу? Нисколечки не плакала! А стояла какая-то завороженная. С мамой вот ее случился обморок. И отец сознание потерял. И половина присутствовавших тоже в обморок попадала. А Эдвина просто стояла и наблюдала за тем, как он [крокодил] жует ее ногу… А знаешь что? Она сказала, что всегда хотела стать Долговязым Джоном*!»
Добро пожаловать в царство сновидений Дайона Макгрегора!
Днем этот странный человек сочинял песни, одну из которых, «Where Is The Wonder?» («Куда делось ощущение чуда?») прославила, исполнив, Барбра Стрейзанд. А по ночам, во сне, он становился сказителем собственных снов.
Аудиозаписи полных черного юмора сновидческих рассказов Макгрегора стали основой для долгоиграющей пластинки, изданной в 60-е годы и ставшей культовой среди любителей психоделики.
Нынче же это беспрецедентное свидетельство ночных странствий человеческого мозга привлекло внимание и ученых, занимающихся изучением сна.
Большинству из нас удается поймать лишь отдельные осколки хрупкого мира своих снов, разбивающегося вдребезги о грубую материальность дневной жизни.
Как бы ни старались мы удержать в памяти те мысли, эмоции и ощущения, что возникают у нас во сне, все же наутро, при свете пробуждающегося сознания они от нас ускользают.
А вот записанные на магнитофонную пленку монологи Макгрегора потрясающе подробны, так что набралось несколько сотен часов звукового материала.
В его ночном мире живут разные эксцентричные персонажи вроде Эдвины, и оказываются они в разных зловещих местах, где у сидящих за столом простой поднос-вертушка может внезапно вызвать желание сыграть в русскую рулетку.
«Эти записи — для нас просто клад; ничем подобным мы прежде не располагали», — говорит Дирдри Барретт, сотрудница медицинского факультета Гарвардского университета.
Сны Макгрегора начали затмевать его дневную жизнь в 60-е годы, когда начинающий автор песен оказался в сложной жизненной ситуации, без дома, и ему пришлось квартироваться у друзей в Нью-Йорке — сначала у киноактера Карлтона Карпентера, а затем у режиссера эротического кино Питера де Роума.
Он даже снялся (не раздеваясь, правда) в одном из фильмов де Роума про геев, «Мумбо-Юмбо».
Image copyrightPeter De Rome British Film InstituteImage caption
«Он был довольно приветливый парень, к тому же весьма эрудированный и известный своим изрядным остроумием», — говорит живущий в Торонто поэт Стив Венрайт, большой поклонник Макгрегора.
Само собой, у друзей, которые его приютили, необычная привычка вещать во сне вызывала скорее раздражение, нежели благодушное любопытство.
Однако когда Макгрегор переехал в нью-йоркскую квартиру к коллеге по цеху Майклу Барру на Первой авеню, его сомнамбулические монологи обрели наконец благодарного слушателя.
Рано утром Барр обыкновенно пробирался в гостиную, клал микрофон у изголовья постели, в которой спал его друг, и нажимал на кнопку «Запись».
Известно, что примерно 14% людей время от времени разговаривает во сне. Но обычно всё сводится к нескольким отрывочным, невнятно произнесенным фразам.
А то, что записал Барр, — целые истории, и притом настолько детальные, что даже сам Макгрегор, послушав запись, поразился их содержательности.
Майкл же был просто очарован рассказами, подслушанными у спящего друга, и охотно демонстрировал их другим своим знакомым.
«Для Барра эти истории стали действительно ярким пятном в его жизни», — говорит Фил Милштайн, звукорежиссер, переписывавшийся с Барром и Макгрегором в их зрелые годы.
В конце концов, пленки с записями сомнамбулических историй Макгрегора обратили на себя внимание легендарной звукозаписывающей фирмы Decca, и она предложила выпустить альбом с фрагментами, которые он и Барр сами посчитают нужным в него включить.
Image copyrightOlivia HowittImage caption
В результате в 1964 году вышла в свет долгоиграющая пластинка The Dream World of Dion McGregor («Мир снов Дайона Макгрегора»).
А вскоре, благодаря издательству Random House, появилась и книжка с расшифровкой записанных на магнитофонную пленку историй.
Боясь, как бы все это не оказалось «уткой», издатель устроил проверку психического здоровья Макгрегора, специально пригласив для экспертизы врача.
Тот заключил, что пациент — не симулянт какой-нибудь и душевными болезнями не страдает.
Барр был в восторге от того, что ему удалось донести сновидческие сказания Макгрегора до более широкой аудитории (позже он даже вознамерился написать мюзикл на основе некоторых эпизодов).
А вот сам Дайон чувствовал себя довольно некомфортно из-за повышенного внимания к его персоне. «Этот все равно что прославиться за счет того, что писаешься в постель», — обмолвился он как-то в интервью.
Небольшой тираж пластинки «Мир снов Дайона Макгрегора» довольно быстро разошелся, но она успела привлечь внимание нескольких страстных поклонников — таких как Фил Милштайн, который узнал о существовании Макгрегора из статьи про «самую большую бессмыслицу» в мире звукозаписи.
«Это был невиданный прежде подход к сюрреализму, где сопровождающееся сновидениями состояние сна ничем не отфильтровано, не опосредовано искусством, не является художественной интерпретацией», — считает Милштайн.
После долгих поисков ему наконец удалось раздобыть некоторые из неопубликованных записей, и благодаря его стараниям в конце 90-х годов на звукозаписывающей фирме Tzadik вышел еще один диск с сомнамбулическими монологами Макгрегора.
Потом Милштайн передал эстафету Венрайту, который выпустил еще два диска под лейблом Torpor Vigil Records.
«Они [сны или, точнее, тексты к снам] часто обладали литературной формой, будто бы он сам был их автором, — отмечает Венрайт. — А благодаря кинематографической наглядности, слушать их было необыкновенно увлекательным занятием».
Вот возьмите, к примеру, трек «Рулетка на обеденном столе» из «Дальнейших сомнамбулических монологов Дайона Макгрегора», вышедших на звукозаписывающей фирме Torpor Vigil Records.
Это довольно мрачная история с участием стола-вертушки. «У нас там лежит отравленный эклер, и он кому-то достанется. Так что вращайте рулетку, господа! Вращайте, вращайте!».
У Макгрегора здесь появляется даже какая-то маниакальная интонация. И если вы дослушаете этот эпизод до конца, то можете испытать даже чувство потрясения.
Поклонников очень впечатлило драматическое исполнение Макгрегором своих монологов с использованием разнообразных выговоров и манер речи.
Image copyrightOlivia HowittImage caption
Это можно услышать, к примеру, в эпизоде Our Town («Наш городок») (c пластинки «Мир снов Дайона Макгрегора»), где речь идет о мелком завистничестве внутри одного маленького городка.
А сам нарратив напоминает начало рассказа кого-нибудь из англоязычных мастеров короткой прозы ХХ века, вроде Юдоры Уэлти или Рэймонда Карвера.
На некоторых треках Макгрегор обращается к невидимому человеку. «Кажется, что ты сам можешь стать персонажем сна», — комментирует Венрайт.
Многие из героев, кстати, довольно забавны и обладают тем, что Милштайн назвал «безупречным чувством подходящего для шутки момента».
«Несмотря на всю мрачность материала, там присутствует много юмора, пусть даже и черного». В этом можно убедиться, послушав трек Mustard Battle («Горчичная битва») на пластинке «Мир снов Дайона Макгрегора».
Записи эти, возможно, не всем придутся по вкусу. Но вот исследовательницу Дирдри Барретт из Гарвардского университета они заинтересовали чрезвычайно.
По ее словам, то, что люди произносят во сне, не всегда соответствует «картинке» — речь спящего является скорее самостоятельным рефлексом и вовсе не обязательно должна быть привязана к визуальному ряду.
Однако есть и случаи, когда сделанные наяву пересказы снов почти полностью совпадают с записанными во сне монологами.
Барретт полагает, что причина состоит в гибридном состоянии где-то между фазой быстрого сна (или REM-фазой), во время которой к нам приходят сновидения, и тенью пробуждающегося сознания.
В качестве доказательства она приводит работу А.М. Аркина, который измерял мозговую активность разговаривающих во сне людей, когда те спали у него в лаборатории (Дайон Макгрегор вполне мог бы быть в числе испытуемых, хотя твердой уверенности в этом нет).
Так вот, Аркин обнаружил, что созвездие активных участков мозга у сновещателей соединяет в себе признаки REM-фазы с более высокой активностью в двигательных зонах коры головного мозга, т. е. в области, которая во время сна обычно находится в покое.
Конечно, мы не можем полностью исключить возможность мистификации. Однако известно, что, впервые услышав на пленке собственные ночные монологи, Макгрегор был искренне удивлен и смущен одновременно.
Так что Барретт в подделку не верит. «Мне кажется, они не предполагали даже, что сделают на этом столько денег, — говорит она. — В обмане их уличить вряд ли получится».
Барретт и ее коллеги проанализировали выбранные места из принадлежащего Венрайту обширного архива расшифровок снов Макгрегора, чтобы дать им оценку с точки зрения детализации сюжета, эмоций, темперамента персонажей, а также наличия несовпадений и несуразностей, обычно в сновидении присутствующих.
Для сравнения исследователи оценили по тем же критериям и 500 дневниковых записей о снах, сделанных в 60-е годы мужчинами одного с Макгрегором поколения.
Важно отметить, что составлявшие рейтинг не имели представления о тех, кого они оценивают.
Барретт пришла к выводу, что лабильность психики Макгрегора в его сомнамбулических монологах проявляется особенно наглядно: внутри отдельных эпизодов он становится или более агрессивным и недоброжелательным, или гораздо более благодушным, чем обычный сновидец.
Интрига заключается в том, что сновидческие истории Макгрегора менее странные, чем у среднестатистического человека.
Впрочем, это не означает, что в его снах никогда не появлялось ничего фантастического. В приводимом ниже эпизоде, например, он заявляет о своем намерении поженить русалку и кентавра.
«Полной коллекции не получается пока. Ну что ты будешь делать! Так, поглядим-ка, кто у меня в наличии. Додо,… птица-феникс еще есть… Птеродактиль, н-да, единорог, гриф… ах ты, боже мой! Русалка вот… Нет, русалка не в счет — она не здесь, она в бассейне. Если она когда-нибудь оттуда вылезет, я женю ее на кентавре. Да-да! А вы как считаете? Я сам вот даже не знаю… Как вам кажется, правильно? Если их не поженить, они ж вымрут. Так ведь?»
Ловец снов
Интеллектуальная деятельность Макгрегора не сводилась, разумеется, исключительно к рациональному мышлению.
Но в каждой его истории есть определенная внутренняя логика; сюжет сохраняет свою связность от начала и до конца, и по ходу рассказа очень мало встречается отступлений (фабульных или связанных с героями), которые бы затрудняли понимание.
«Обычно там нет перепрыгивания с одной сюжетной линии на другую», — говорит Барретт.
Она объясняет это гибридным состоянием мозга Макгрегора, признавая, впрочем, что довольно трудно установить, является ли тому причиной его особый психический склад.
В будущем Барретт планирует заняться исследованием данных, собранных с помощью телефонного приложения на большой выборке.
Тогда, возможно, мы узнаем, были ли увиденные Макгрегором во сне истории и вправду результатом деятельности его особым образом устроенного креативного мозга, или же такие детальные сомнамбулические монологи, как у него — явление не уникальное.
Макгрегор умер в 1994 году, так и не дожив до нового всплеска интереса к его сновидческим путешествиям — хотя вряд ли бы он пришел от этого обстоятельства в восторг.
Как бы там ни было, но в зрелые годы он, кажется, свою привычку разговаривать во сне преодолел.
«По всей видимости, он изменился после того, как встретил своего спутника жизни и переехал в штат Орегон, — замечает Венрайт. — И хотя он никогда не заявлял, что страдает от тревожности, то, что он выкладывал во сне, наводило его на такие догадки, наверное… А тут он обрел покой и счастье, и ночное вещание сошло на нет».
Милштайн это мнение разделяет: «Спустя какое-то время он сказал, что никогда прежде так хорошо не спал, и, по всей видимости, он был рад, что эта часть его жизни осталась в прошлом».
*Долговязый Джон — прозвище одноногого пирата Джона Сильвера, одного из главных персонажей романа Роберта Льюиса Стивенсона «Остров сокровищ»
-
Прочитать оригинал этой статьи на английском языке можно на сайтеBBC Future.